Родные берёзы и любимые козы

Владимир Александрович пригласил нас в своё имение с условием: говорим о природе, о его доме и приусадебном хозяйстве – о чём угодно, кроме телевидения. «Хватит делать из меня памятник ельцинской эпохе! Ну не пробирался я в октябре 93-го в Останкино по кустам под автоматным огнём. Просто шёл на работу, а вооружённый человек проверял документы». Вот так, всё просто. Только потом главный диктор ВГТРК Владимир Березин получил Орден мужества – «за исполнение профессиональных обязанностей в условиях, связанных с риском для жизни».

Но как не спросишь про телевидение у человека, который в самые неспокойные годы своей уверенной спокойной интонацией «давал установку» телезрителям всей страны!

– Вы как-то сказали, что на сегодняшнем телевидении в моду вошла истеричная манера ведения передач. Но разве можно говорить бесстрастно про вещи, от которых у людей волосы дыбом?

– Можно и нужно. Даже если речь идёт о трагедии или вопиющей несправедливости – истерить по этому поводу совершенно не обязательно. Чтобы разобраться и прийти к конструктивному решению, нужно выключать эмоции. Пытаться перекричать оппонента, оскорблять его, орать громче всех – удел не слишком умных людей. А сегодня орать друг на друга перед многомиллионной аудиторией стало нормой. Взять хотя бы программы «Пусть говорят» или «Поединок» – включишь с середины, посмотришь минуту, и кажется, что попал в сумасшедший дом.

– Многие считают, что, показывая такие вещи, телевидение помогает людям снять эмоциональное напряжение. Разве нет?

– Знаете, в Японии в некоторых фирмах есть специальная комната, где на стене, обитой мягкими матами, висит портрет начальника. Сотрудникам рекомендуется каждый день посещать эту комнату и срывать там свою злость, дубася кулаками начальственный портрет. После чего японец возвращается на работу – снова послушным и покладистым. Возможно, на нашем телевидении воплощают эту модель. Но не думаю, что это правильный способ. 

– Давайте тогда поговорим про ваш рецепт достижения гармонии. Во-первых, почему вы обосновались именно здесь?

– Моя малая родина – деревня в Орловской области, где меня растили бабушка и тётя. Детские годы прошли в деревенском доме, в саду, лугах. Воспоминания о детстве как о счастливой, но невозвратной поре, живут, наверное, в каждом. Мне же повезло: удалось хотя бы отчасти вернуться в эту обстановку, вновь ощутить запахи травы и коры, услышать лошадиное ржанье. Даже колокольный звон сюда доносится – неподалёку Троице-Сергиева лавра. Знаете, от малинового звона воздух вокруг делается словно кристальным, а у воды появляется особый вкус.

– Значит, от городской суеты вы сбежали в своё детство?

– Можно сказать и так. Только я не сбегал, а просто построил для себя тот островок, где отдыхаю душой и чувствую землю, природу и время совсем иначе, чем в Москве. Когда у меня появилась возможность при­обрести загородный дом, я объездил всё Подмосковье, осмотрел множество участков и остановился на том, который мне больше всего напомнил родную деревню. Я хотел максимально приблизить атмосферу своего загородного дома к той, которая была в моём детстве, поэтому при выборе места обращал внимание даже на ландшафт и на виды вокруг.

– В вашей усадьбе довольно большое хозяйство. Кто занимается всем в ваше отсутствие?

– Когда были закончены работы по строительству, я перевез свою тётю, Анну Михайловну, сюда, в Сергиево-Посадский район, купил ей небольшой уютный домик неподалёку от моей усадьбы. С тех пор она всем заправляет. 

– Я обратила внимание на молодые берёзки рядом с домом. Решили посадить ваше «фамильное» дерево?

– Из-за фамилии или нет, но во мне с детства живёт любовь к берёзам. Это истинно русское, родное дерево. Когда уезжаешь куда-нибудь на юг, начинаешь реально тосковать по нему. Помню, как ребёнком возвращаюсь на поезде из Крыма, а за окном после степных пейзажей и широколиственных перелесков вдруг начинают мелькать белые стволы берёз – и сердце охватывает радость: я дома! Когда купил этот участок, тут не было берез, только плодовые деревья. Я построил домик охотника, а вокруг посадил шесть берёз. Ещё у меня есть яблони, за которыми я люблю ухаживать сам. Есть шикарный шиповник, собираюсь посадить сирень – тоже своеобразное напоминание о детстве. Есть крыжовник, малина, ежевика, слива и вишня.

– Сейчас ещё не сезон урожая, но я обратила внимание, как ровненько и дружно взошла зелень у вас на грядках. Огородные культуры – тоже у вас в чести?

– А как же! Свои огурчики, помидорчики, капустка, лучок, зелень всякая – укроп, петрушка, кинза. Разумеется, есть морковь, баклажаны, картофель, кабачки, перцы. Вся наша семья – приверженцы экологически чистого питания, поэтому на праздничном столе у нас всегда есть овощи, выращенные на грядках. А когда спрашивают, чем же это таким безвредным вы сорняки выводите – ответ простой: руками!

– Но больше всего в вашем подворье поражает, конечно, живность. Одна коза меня обнюхала и даже попыталась немножко пожевать. Вы всерьёз занимаетесь животноводством?

– Скорее для души. Это такой небольшой деревенский экстрим – пасти коз. Хотите попробовать? Многим гостям очень нравится. А пожевала вас, наверное, коза Лизавета, моя любимица. Она очень ласковая и дружелюбная.

 Если зашла речь о домашних животных, то в первую очередь хочу «пропиарить» двух своих любимых собак – Арчи и Линду. Первый пёс сам пришёл на участок и буквально не отходил от меня ни на шаг. Как в той популярной интермедии: «Ну, возьмите меня!» Так мы и решили его оставить. Собака большая, полезная – может в случае чего и защитить. Потом завели ещё одну собаку, тоже овчарку. Когда я привёз Линду в дом, на удивление, она сразу нашла общий язык с Арчи. Ещё у нас есть гуси, куры, утки, козы – собаки за ними следят и, если что не так, наводят порядок.

– Самого жирного гуся вы зажариваете на Рождество?

– Не зажариваю, а запекаю в печи, как положено. Рождественский гусь – традиция мирового масштаба, в Европе и Америке в конце декабря гусей продают миллионами. Но наш русский домашний гусь заткнёт за пояс любого иностранного. Свой, выращенный на натуральных деревенских кормах и на нашей удивительной сергиевопосадской воде. А к нему во весь стол соленья собственного приготовления: квашеная капустка, солёные огурчики, помидорчики. Причём помидоры засаливаем двух видов: красные спелые, с тонкой лопающейся кожицей, и зелёные, молочные – хрустящие и сочные.

– Прямо слюнки потекли от вашего описания. И что к такой закуске подаётся?

– Странный вопрос. Конечно, наш русский самогон! Под праздники и накануне всех семейных торжеств моя сестра священнодействует – варит ароматнейший и крепчайший напиток, самый экологически чистый и даже, я бы сказал, целебный. Да простят меня медики и борцы за трезвость, но мой самогон обладает удивительными свойствами. Во-первых, от него пот прошибает, как в хорошей бане, а во-вторых, потом не болит голова, и, что самое интересное, друзья говорят: после твоего самогона ни на что другое не тянет! А что – на Руси варили «зелено вино» только по большим праздникам, мужики напивались крепко, но потом чуть ли не по полгода – ни капли. И были все здоровыми, не то, что сейчас, когда каждый вечер идут «по пиву».

– Ваша дочь живёт во Франции, да и вам доводилось много бывать в Европе. После их аккуратных, чистых деревень с довольными жизнью жителями не кажутся ли вам соседи по деревне грубыми и мало цивилизованными?

– Так считают только те, кто плохо знает наших людей. Я же здесь с ними на одной волне и прекрасно вижу, сколько в них доброты, внутреннего благородства, ума, наконец! Да наш русский мужик своей смекалкой даст фору любому французу! А что не хватает им европейской аккуратности, размеренности и педантизма – тут тоже судить надо избирательно. Было бы здорово, конечно, соединить европейский комфорт и порядок с нашим раздольем, с широтой русской души. Быть может, когда-нибудь так и будет.